Губная помада (женская история, гротеск)

Теплый летний день и почти пустой песчаный пляж. У самой кромки воды неторопливо движется прекрасная незнакомка. Она чувствует на себе то восхищенные, то завистливые, то осуждающие взгляды, но не обращает на них никакого внимания. День слишком хорош, чтобы портить себе настроение ничего не значащей ерундой.

Внезапно девушка останавливается и бросает испытывающий взгляд на стоящего в стороне одинокого мужчину. Тот заметно волнуется, отводит в сторону глаза и начинает топтаться на месте как конь. Его зовут не Ален Делон, а тупо Сергей. Ему немного за сорок, и так же немного осталось у него на голове волос. Но ведь с ним еще можно о чем-то поговорить, а может быть даже…

Незнакомка поворачивается и начинает двигаться в сторону Сергея. Мужчина втягивает живот ни так, чтобы совсем, а насколько это возможно. На лице его непроизвольно появляется слегка глуповатая улыбочка. Ну что это такое? Девушка хватает полотенце, которым прикрывается Сергей, тянет изо всех сил его вниз и почему-то спрашивает голосом жены: «Откуда появились следы губной помады на твоей рубашке?»

Сергей хочет что-то сказать, но издает лишь какие-то не членораздельные звуки. Он судорожно держит полотенце, под которым почему-то из одежды ничего нет, а слабые руки не слушаются его. В конце концов, полотенце падает. Присутствующие издают одобрительные возгласы, а Сергею становится стыдно и холодно.

Он открыл глаза и увидел перед собой голову в бигуди. От неожиданности мужчина вздрогнул и попытался вернуть на место одеяло, которое только что сорвала с него любимая  жена. Но хватка у нее будь здоров, и после нескольких неудачных попыток Сергей отказался от своей никчемной затеи.

– Ну, что, лишенец, очнулся? – Зловеще прошептала рассерженная женщина, и Сергей почувствовал, как его спина покрылась холодным липким потом. – А ну, говори быстрей, откуда губная помада взялась?

Сергей захлопал глазами, попытался задуматься, но это у него как-то не очень получилось. «Помада, помада. Откуда взялась помада? Вот хоть тресни, не помню. Ну, надо же ей хоть что-то ответить».

– Послушай, Матильда, ты же у меня умничка. Придумай сама что-нибудь. Ага?

От возмущения женщина едва не задохнулась. Она несколько раз широко открыла рот, но не издала не единого звука. «Вот так бы всегда», – подумал Сергей. – У тебя еще какие-нибудь вопросы ко мне будут?

Матильда побагровела, замотала как бык своею головой, и наконец-то ее прорвало.

– Послушай меня внимательно, Чулков. Если ты сейчас же не расскажешь мне, как все было, то клянусь тебе своей мамой, ты об этом сильно пожалеешь!

Он терпеть не мог, когда жена называла его по фамилии. А называла она его так постоянно, поэтому он постоянно не мог терпеть, но это никого особенно не волновало. Ну и досталась же ему фамилия Чулков. Ладно бы еще Носков, так нет же, на тебе, пожалуйста. «Что же ей ответить?» Сергей напряг свои мозги, и это действие принесло какие-то плоды.

– Я думаю, что это сделала Светка.

На лице женщины отразилось неподдельное изумление, и багровое лицо ее снова приобрело свой естественный цвет.

– Ты выдвинул очень странное обвинение в адрес нашей дочери. Может быть, попробуешь объяснить мне, на кой ей это надо?

– Ой, да легко, – тут же ответил мужчина и задумался: «Чего бы ей наплести?»

Матильда смотрела на него с неподдельным интересом. «Кто бы мог подумать, что этот замухрышка найдет хоть  какой-нибудь аргумент в свое оправдание. Ну-ну, Серега, давай-давай».

– А вот вспомнил,– обрадовался Чулков. – Как-то раз я возвращался с работы поздно ночью. Захожу в подъезд, а там наша Светка с прыщавым юнцом из соседнего подъезда, который тебе жутко не нравится, наглым образом зажимается. Ну, я тогда ее и припугнул, мол, все тебе расскажу. А она мне ответила, что я об этом сильно пожалею.

Матильда отвернулась, закрыла лицо руками, и через некоторое время Сергей увидел, что плечи ее затряслись. «И чего я сдуру это ляпнул?» – подумал мужчина.  – «Вон она бедняжка как переживает». Он погладил свою жену по ее крепкой натруженной спине, но она лишь отмахнулась от него. Сергей заглянул в лицо Матильде и изумился. Плечи женщины тряслись от беззвучного смеха.

– Ну, Чулков, ну, ты даешь. Во-первых, этот прыщавый юнец жутко не нравится не мне, а тебе, а во-вторых, ты знаешь, сколько нашей дочери лет?

– Сколько?

– Двадцать! И я боюсь, что она давно уже не только в подъезде зажимается. Не все же такие тюфяки как ты. Сам рассказывал, что в армию пошел, когда еще не одной женской юбки не видел.

– Так это я, чтобы тебе понравиться. Мол, смотри какой я порядочный.

– Ага, порядочный, – передразнила его жена. – А ну быстро рассказывай, с кем шашни крутишь!

– Ну, что, батя, влип, – заглянула в родительскую спальню Светка. – А я прохожу мимо, слышу, тут мои косточки полощут. Дай, думаю, постою послушаю. Ну, вот и послушала на свою голову. Ты, батя, видел, чтобы я твою рубашку губной помадой мазала?

– Нет, – растерянно ответил мужчина.

– Ну, раз не видел, тогда лучше помолчи. И про то, чем я в подъезде занимаюсь, лучше промолчи. Я же никому не докладываю, как ты к соседке ходил.

– Так, а вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – вступила в разговор жена Чулкова. – Когда этот хмырь к соседке ходил?

Светка шмыгнула носом и заявила, что она не Павлик Морозов и предка своего, каким бы недалеким он не был, закладывать не станет!

Матильда встала над Сергеем во весь свой гренадерский рост.

– Я тебя очень внимательно слушаю.

– А че я, я ниче, – ответил мужчина и как-то обмяк.

– Говори, зачем ходил к соседке, скотина?

– За солью, – жалобно ответил Чулков и втянул голову в плечи.

Женщина выразительно закатила глаза и протянула руки к небу.

– Люди, посмотрите на этого ненормального! В доме полно соли, а он за солью к молодой соседке бегает.

– Ну, не такая уж она и молодая, – принялся оправдываться Сергей. – Всего-то на 15 лет тебя моложе.

– Ты, что, родной, совсем страх потерял, – изумилась Чулкова. – По-хорошему  говори, зачем к соседке бегал.

– Да скажи уже, батя, сними грех с души. А не то маман что-нибудь страшное надумает.

Отец еще немного поколебался, а потом махнул рукой.

– А ладно. Семь бед – один ответ. У соседки молнию на платье заело. Ей надо было молнию на платье расстегнуть.

Матильда как-то напряглась и даже слегка присела, словно тигрица, готовящаяся к прыжку.

– И как далеко та молния шла?

Мужчина постарался отодвинуться от нее на безопасное расстояние.

– А так ерунда, на шейке и заканчивалась.

– На шейке, значит, – наступала жена.

– Ну, я точно не помню, может быть, на лопатках.

– Выходит, что на лопатках?

– Может быть на лопатках, а может быть на пояснице, – размышлял муж. – А вспомнил, платье раскрылось на две половины и упало к моим ногам. Вот как-то так.

С диким рыком Матильда прыгнула на Сергея, но он не будь дурак, вовремя отскочил в сторону и бросился на кухню. Разъяренная женщина выпущенной стрелой полетела за ним. Послышался шум переворачиваемых шкафов и битой посуды.

– Эй, предки, а ну, потише там! – Закричала им из спальни дочь. – А не то я вам санитаров вызову!

Постепенно шум стих, и девушка прошла на кухню. Царящий на кухне бардак привел ее в изумление.

– Вы знаете, предки, у меня уже не осталось никакой надежды на то, что вы когда-нибудь поумнеете.

Несколько минут Чулкова тяжело дышала и грозила своему благоверному внушительного размера кулаком. Мужчина тоже пыхтел, выдавливал из себя жалкое подобие улыбки и делал вид, что ему все по барабану.

– Ладно, соседку я тебе прощаю, махнула рукой Матильда. – А что там на работе?

Сергей подошел поближе к выходу и, убедившись, что он находится в относительной безопасности, произнес.

– Да там вообще история ерундовая. Был у нас корпоратив, и надо было на время женщину в указанное место доставить.

– Тебе опять досталась молодая?– насторожилась жена.

– Да какая там молодая. Лет на двадцать моложе тебя все-то. Главное, что она миниатюрная была. Ну как ты в третьем классе. Все мужики своих женщин на руках понесли, а я не дурак, я свою женщину на шею посадил.  Вот первый и пришел. Помнишь, мне даже грамоту за это дали.

– Все, – прошипела Матильда. – С меня довольно.

Женщина прошла в комнату и за несколько минут собрала в чемодан вещи Чулкова. Потом он прилепила ему на лоб его грамоту и спокойно произнесла.

– А теперь пошел вон, чтоб глаза мои тебя больше не видели.

– А где моя рубашка, в которой я пришел с работы?

– В машинке возьми, я ее еще не стирала.

Чулков прошел в ванную комнату, и через минуту послышался его голос.

– Так на ней же нет никакой губной помады!