Старый диван
Мы с сестрой с самого детства были не разлей вода. Я слышала много историй о там, как родные сестры или братья дрались друг с другом смертным боем, враждовали, скандалили из-за наследства. Да что тут далеко ходить: наш сосед дядя Коля с родным братом за родительскую дачу на топорах сражались в прямом смысле этого слова. Слава богу, жены вовремя вмешались - без смертоубийства обошлось. Зато потом 20 лет не разговаривали, знать друг друга не желали, при встрече плевались. А теперь и разговаривать, и плеваться некому – оба померли, а родительская дача в прошлом году сгорела.
Я все время думаю: какая дурь! Как могут родные люди ссориться, даже ненавидеть друг друга? Тем более из-за ветхой лачуги на несчастных шести сотках. Жуткая дурь! По счастью, эти страсти не про нас с сестрой. И маленькими, и взрослыми мы оставались близкими людьми. Мама сумела с самого начала искоренить в нас чувство соперничества, сделала все, чтобы не возникало ревности или зависти.
Играли мы, погодки, всегда вместе, подарки получали тоже, ну и наказывали нас обеих, если что. Став повзрослее, когда игры в куклы и строительство шалашей на даче отошли на второй план, а на первом замаячили красивые мальчики из параллельных классов, мы с Таней опять действовали сообща. Утешали друг друга в драматических ситуациях «Он меня не любит!» и вместе придумывали коварные планы, как отвадить от «наших» парней смазливых одноклассниц.
Таня выскочила замуж в 19 лет. Мама и папа хватались за головы: мол, куда вам так рано жениться! Об учебе надо думать! Но сестру мою было не переубедить: «Люблю и буду с ним жить!» Дескать, трудности нас не пугают - переведусь на заочный, пойду работать!
Ну, работать ее не пустили: диплом, мол, получи сначала. А содержать до первых заработков мужа обещали. Кстати, в мужья она выбрала самого неприметного парня в нашем институте. Да, смазливые одноклассники остались в прошлом. Как, впрочем, и смазливые однокурсники. Среди толпы красавцев, будущих инженеров, она приглядела тихоню Влада, вечно сидевшего за книгами, когда мы устраивали вечеринки.
Он был из таких правильных «батанов». Мне такие никогда не нравились. Тут мы с сестрой не сходились во вкусах. Влад не прогуливал занятия, не пил даже пива, не курил и застенчиво отворачивался, когда с ним кокетничали девушки, - словом, находка, а не мужик! Такого можно куда угодно со спокойной душой: он как верный лебедь при первой возможности в родное гнездо прилетит, еще и добычу какую-нибудь в клюве притащит.
Таньку он обожал, никогда не смел ей перечить. Но и она, признаю, была в него влюблена по-настоящему. Свадьба была очень скромной. Родители Влада, наши мама с папой, сами жених с невестой, ну и я, разумеется. Пока молодые бегали в ЗАГС расписываться с двумя свидетелями из нашего политеха, мамы готовили стол, а отцы сидели на кухне, выпивая крадучись и жалуясь друг другу на жен.
Мне было поручено подготовить молодоженам комнату. Первая брачная ночь - все дела. Ну вы понимаете. Кстати, скажу вам по секрету: та ночь для Таньки и Влада действительно была первой. Сестра призналась мне, что они до свадьбы только пару раз целовались, а о чем-то серьезном и речи не было. Владик, видимо, стеснялся, мялся, ну а Танька не настаивала - она вообще девица довольно правильная и строгая.
Жить, кстати, Таня с Владом остались у нас. По сравнению с коммуналкой его родителей, наша квартира – дворец: три комнаты и десятиметровая кухня, еще и коридор метров восемь. Правда, для удобства молодоженов мне пришлось переехать в проходную комнату, которая раньше была у нас гостиной. Но я готова была пожертвовать комфортом для сестры. Мне-то что: пришла за полночь из института или с работы, чая попила да и улеглась. А людям семейным наедине побыть надо – поговорить и так далее.
Это самое «так далее» дало о себе знать через пару лет. Таня уже окончила институт, когда выяснилось, что сестра с Владом ждут ребенка. Конечно, все обрадовались. Мама бросилась шить пеленки из припасенной байки - с детскими товарами тогда туго было. Папа стал мечтать, как станет возиться с малышом, гулять, водить на даче в лес. В общем, все ждали появления новоявленного родственника.
Приподнятого настроения не портило даже то обстоятельство, что в нашей и без того «уплотненной» квартире появится еще один жилец. В тесноте, как говорится, да не в обиде! Когда родилась моя племянница Сашка, я вызвалась быть крестной матерью. Жить вшестером было тесновато, конечно. Но, как оказалось, это все цветочки! Через два года, уже выйдя на работу, Таня объявила, что снова беременна. Мама с папой потеряли дар речи, а я, если честно, испугалась. Ну какая семья выдержит такое испытание?! Их ведь будет четверо в 16-метровой комнате!
Поделилась сомнениями с сестрой, но та лишь посмеялась: «Дети цветы! А цветов много не бывает». Таня родила вторую дочку, Женю. И в квартире стало совсем тесно. Да и шумно, а у мамы давление. Родители стали обдумывать покупку жилья в кредит и, насобирав денег у родни, нашли для Таниной семьи скромную двушку в старой хрущевке на окраине.
Сестра переехала с радостью, а я грустила: мы никогда не расставались до сих пор. Папа помог ей сделать косметический ремонт, и через пару недель Таня пригласила меня в гости. Так сказать, отметить новоселье. Засидевшись допоздна, выпив изрядно шампанского, я осталась у Тани с Владом ночевать. Сестра постелила мне в детской. Там, кроме двух кроваток для племянниц, стоял старый кожаный диван - очень потертый и громоздкий, оставшийся от старых жильцов.
- Надеюсь, тебе будет удобно. Он скрипит, правда, но вполне сносный. Заодно Сашку успокоишь. Она в последнее время начала выдумывать, что ей страшно спать в этой комнате. Думаю, просто завидует, что младшую мы часто к себе берем. Такие устраивает истерики по ночам! Кто-то якобы тут ворчит на нее злобно.
- Конечно, Танюша, я здесь лягу. Очень удобный диванчик, кстати, - произнесла я, укладываясь на простыню и чувствуя, как старые пружины впиваются мне в ребра. - Иди спать, за Сашку не беспокойся.
Я легла, выключила свет и тут обнаружила, что племяшка не спит: она уставилась на меня и приложила палец к губам.
- Ты чего? Уже поздно, засыпай! Хочешь песенку? Колыбельную... А может, сказку?
- Нет, - прошептала Саша. - Тетя Вера, тебе не страшно?
- Почему мне должно быть страшно? У тебя здесь что, волк живет? - Я шутливо вытаращила глаза и клацнула зубами.
- Нет, но это нехорошая комната, - насупилась малышка. - Кто-то злой приходит ночью.
- Очень даже хорошая, - весело ответила я. - Погляди, какие обои у тебя красивые, с принцессами... Какие у тебя игрушки чудесные... И никто не может прийти сюда. Ему же нужно пройти через комнату родителей. А папа твой ему покажет!
- Нет, папа не верит мне...
- Ну сегодня, Саня, ты можешь не беспокоиться, я с тобой! Не хочешь песенку и сказку? Тогда давай спать! Спокойной ночи.
- Угу, - из-под одеяла отозвалась Саша.
Ночью я проснулась от странного ощущения, будто кто-то смотрит на меня. Это невозможно объяснить - шума не было, никто меня не трогал, но что-то вдруг как будто навалилось на меня... Я прислушалась, осмотрелась: племянницы спят, посапывая, за окном идет косой дождь, в соседней комнате похрапывает Танькин муж. Почему же на душе тяжесть? Вдруг мне показалось, что из-за подлокотника дивана у меня в ногах кто-то выглянул. Я привстала - никого. Включила ночник - слабый свет упал на изголовье кроватки племянницы. Какая-то тень мелькнула в углу, явственно послышались чей-то вздох и едва различимая возня за тумбочкой. Я не видела никого, но ясно ощущала постороннее присутствие. Проснулась Сашка, поглядела на меня испытующе: мол, страшно? Я же говорила.
«А ну-ка, сгинь, нечисть!» - нарочито бодро произнесла я и швырнула тапком в угол. Кто бы там ни был, это существо что-то пробормотало, честное слово! Я почти разобрала: «Чтоб тебя!» Остаток ночи мы с Сашей провели в моей постели, крепко обнявшись. Хорошо, что хоть Женя спала сном ангела - никто ее не беспокоил. Я Сашке что-то пела, а она меня гладила по руке и утешала: "Не бойся, тетя Вера, он уже приходил! Он не кусается, только злобно что-то бормочет!"
Утром за завтраком я потребовала от Тани, чтобы малышек немедленно перевели в другую комнату: такое взрослому психику подорвет, не то, что детям! Выслушав мой рассказ о ночном происшествии, Таня схватилась за сердце и, почти плача, сказала:
- А я ей не поверила, думала, что растет фантазерка!
- Эх ты, мамаша! Надо верить своим детям! - наставительно прокомментировала я.
- И что мне делать? - сестра была явно растеряна.
- Диван выбросить сначала. От него какой-то негатив идет. Я сама почувствовала.
- Да, конечно. Мы и собирались. Просто денег не было сразу купить новую мебель. Да и не выбросишь его просто так - он, видела же, какой огромной... Ума не приложу, как прежние жильцы сюда его затащили. Краном, что ли, через окно... Они его и не пропили, наверное, лишь потому, что вынести не смогли...
- Пропили... Алкаши, что ли, здесь обитали?
- Да, соседка рассказывала недавно. Муж с женой. Сперва нормальные люди были - на заводе работали, а потом попивать начали. Допились до того, что вдвоем у винного попрошайничали. Потом тетка померла, а мужик еще пару лет сущим демоном тут жил. Выпьет - спокойный, а вот когда денег нет или с похмелья - орал, куролесил, народ пугал. Диван - это все, что от него осталось. Точно вынести не смог, оттого и не пропил, алкаш несчастный.
- Тем более! Этот вонючий диван сразу надо было выкинуть, - взвилась я. - Не проходит в дверь - разрубить топором и вынести к чертям!
Через несколько дней Таня позвонила мне и сказала, что детскую они теперь обустроили в другой комнате. А старый диван Влад с приятелем действительно раскурочили и отнесли на помойку. Взамен поставили временно раскладушку. "И знаешь, даже по-другому стало дышать в квартире! - докладывала сестра. - И главное, Сашка вот уже три ночи спит спокойно, не просыпаясь с десяти вечера до восьми утра!"
