Глава 12
Увидеться с профессором Светловым оказалось крайне сложно. Пришлось заранее записываться на прием. О том, чтобы встретиться с этим занятым человеком в домашней обстановке не могло быть и речи. Довольно часто профессор находился в отъезде, а в те редкие часы, когда он возвращался домой, его покой тщательно охраняла внушительная охрана.
В конце концов, преодолев все препятствия, встающие на его пути, Ольховский вошел в приемную. Сидящий за столом молодой мужчина вопросительно взглянул на него. Детектив представился, и секретарь исчез за дверью своего боса. Через несколько секунд он вернулся в приемную и сообщил Ольховскому, что профессор готов принять его.
Детектив толкнул тяжелую дубовую дверь и вошел в кабинет. Его ноги тут же утонули в ковре необъятных размеров. Сергей слегка улыбнулся и внимательно осмотрелся по сторонам. Антиквариата здесь было не меньше, чем в музее, а стены украшали искусно выполненные копии картин мастеров эпохи возрождения. Сам профессор восседал за письменным столом, который своими размерами больше походил на биллиардный.
У правой руки Светлова стоял телефон, выполненный в стиле ретро. Он отлично гармонировал со стоящей чуть поодаль настольной лампой, выполненной в том же стиле. На краю стола в пронумерованных папках лежали какие-то документы, а прямо перед профессором стояла подставка с остроотточенными карандашами и дорогими ручками. Рядом в изящной рамке была видна фотография молодой симпатичной женщины обнимающей двух малолетних детей.
Уже не первую минуту детектив стоял у стола, а профессор все продолжал изучать документ, лежащий перед ним. Ожидание становилось тягостным, да и лишнего времени у Ольховского не было. Сергей переступил с ноги на ногу и выразительно кашлянул. Профессор вздрогнул и поднял глаза. Это был мужчина почтенного возраста и довольно крупного телосложения. Высокий лоб, умные проницательные глаза и выдающийся вперед волевой подбородок говорили о том, что профессор Светлов личность сильная и неординарная.
Несмотря на давно пройденный полувековой рубеж, этот мужчина был бодр и подтянут. Стриженные ежиком густые волосы придавали ему моложавый вид. На профессоре хорошо смотрелся отлично сшитый костюм дорогой ткани, а удачно подобранные галстук и рубашка говорили о безупречном вкусе хозяина.
- Что вас привело ко мне, детектив? – поинтересовался профессор, даже не поздоровавшись. Его голос имел приятный для слуха тембр и был удивительно мягок.
- Видите ли, профессор, я считаю, что вы можете оказать мне существенную помощь в расследовании, которое я в настоящее время веду.
Профессор отложил в сторону лежащий перед ним документ.
- Очень любопытно, - произнес он, но в глазах Светлова промелькнуло какое-то раздражение.
-В прошлом месяце к вам в клинику поступила женщина с тяжелой черепно-мозговой травмой. Я говорю о Лидии Яковлевне Савельевой, профессор. Она находилась у вас около двух недель, и в течение всего срока не приходила в сознание. Мне необходимо знать, профессор, почему она попала именно к вам и что представляет перенесенная нею операция? Кроме того, мне нужно ознакомиться с историей ее болезни. Все это необходимо для следствия, профессор.
Лицо профессора приняло слегка унылый вид, а глаза сделались сонными. Очевидно, что откровенничать со своими посетителями не входило в его планы. Весь вид его как бы говорил: «У меня такая масса работы, а вы лезете со своими глупыми расспросами!» Наконец, видимо что-то решив для себя, он откинулся на спинку кресла, оглядел Сергея с головы до ног, и произнес:
- Да в моей клинике имел место тот случай, о котором вы говорите. Эта несчастная женщина находилась в крайне тяжелом, я бы даже сказал безнадежном состоянии. Кость пробитого черепа давила ей на мозг. А потому я не вижу ничего удивительного в том, что Савельева оказалась у меня. Городская больница не имеет такого медицинского оборудования, на котором работают наши специалисты, да и профессионалов как у нас, там просто нет. В мою клинику нередко попадают подобные пациенты.
Внезапно зазвонил телефон. Профессор покосился на него, но рубку брать не стал.
-Александр,- обратился он к своему секретарю по внутренней связи. – Проследите, чтобы меня никто не беспокоил.
Трель звонка сразу оборвалась. Профессор поморщился, он не любил, когда его перебивают.
-Пострадавшая была прооперирована мной лично. Сразу было устранено давление кости черепа на мозг. При обследовании было установлено, что на основании черепа в венозных синусах у больной развились нарушения функций черепно-мозговых нервов.
Детектив напряженно вслушивался, стараясь своевременно переводить медицинские термины на человеческий язык. Нужно заметить, что это давалось ему с большим трудом.
- К счастью того, чего я опасался, не произошло. Не случилось расщепления твердой оболочки, и не образовалось мозговой грыжи. Это дало нам возможность в дальнейшем избежать посттравматических эпилептических припадков. В противном случае пришлось бы проводить иссечение рубца, а это повлекло бы за собой необратимые последствия. Кроме того была устранена обширная гематома – результат тяжелой травмы.
Профессор перебрал стопку папок, нашел нужную, полистал ее и пробежал быстрым взглядом интересующее его место. Затем он отложил папку в сторону и на несколько секунд задумался.
- Клиническая диагностика поражения мозговой оболочки, - снова заговорил Светлов, - включает исследование цереброспинальной жидкости при спинномозговой пункции. Этот анализ также был исследован при наблюдении пациентки. Результат операции можно считать удовлетворительным, учитывая возраст пациентки, а также характер перенесенной нею травмы. Я боролся за ее жизнь и свою победу считаю вполне заслуженной.
Он сделал пометку в лежащем перед ним журнале, подчеркнул несколько фраз острозаточенным карандашом и продолжил:
- В дальнейшем женщина будет проходить предписанный ей курс лечения, и может быть, когда-то мы сможем говорить о ее полном выздоровлении. По просьбе некоторых лиц ее опекающих Савельева была выписана из клиники для домашнего ухода. Что касаемо истории ее болезни, то я не собираюсь ее показывать вам по двум причинам.
Во-первых, из этических соображений. Наша клиника весьма приличное учреждение и мы не позволим рассматривать истории наших пациентов «под микроскопом». Вторая причина заключается в том, что в настоящее время я пишу научную работу, и некоторая ее часть тесным образом связана с историей болезни Лидии Яковлевны Савельевой. У нас врачей тоже есть свои маленькие тайны.
Профессор холодно улыбнулся, в то время как внимательные глаза его буквально сверлили Сергея.
-Все, что я мог сообщить вам, детектив, я уже сообщил.
Светлов красноречиво посмотрел на свои настенные часы, всем своим видом давая детективу понять, что аудиенция окончена. Но Ольховский и не собирался так быстро сдаваться. Не затем он с таким трудом пробивался сюда, чтобы его потом как мальчишку выставляли за дверь. Пропустив мимо ушей последние слова профессора, детектив спросил:
- Почему Лидия Яковлевна не приходила в себя пока находилась в вашей клинике?
В кабинете воцарилась напряженная тишина. Профессор посмотрел на детектива как на порядком надоевшее насекомое.
- Я еще раз повторяю вам, детектив, что пациентка поступила к нам в очень тяжелом состоянии. В истории медицины полно случаев, когда больные, находящиеся в гораздо лучшем состоянии, не приходили в сознание и в более длительное время. Что же вас может так удивлять?
- Как часто ей кололи снотворное, профессор?
- Так часто, как это было необходимо.
Светлов раздраженно захлопнул папку и отодвинул ее на край стола. – Я не вижу здесь никакого криминала, детектив.
Ольховский чувствовал, что истина где-то рядом, но он никак не мог нащупать ведущую к ней нить.
-Помимо того, о чем вы рассказали, профессор, Савельевой не делалось никаких дополнительных операций? – Ольховский смотрел в застывшие глаза Светлова. Взгляд профессора напоминал ему взгляд готовящейся к смертельному укусу змеи.
-Я делал только то, что было необходимо. Даже небольшое вмешательство в то время могло убить пациентку. Риск был слишком велик. А что разве ее состояние резко ухудшилось? – последовал запоздалый вопрос Светлова.
-Вы сами прекрасно знаете, профессор, в каком она находится состоянии.
Ольховский в упор смотрел на Светлова и чувствовал, что тот что-то скрывает. Это ощущение стало крепнуть по мере того, как профессор начал проявлять какой-то интерес к состоянию своей пациентки. Дальнейшая речь детектива уже звучала для Светлова как обвинение.
- После лечения в вашей клинике, профессор, жизнь Савельевой превратилась в сплошной ад! Она уже не вольна над своими мыслями, поступками и желаниями. Ее постоянно беспокоят ночные кошмары. Почему теперь женщина ассоциирует себя с маньяком, совершающим зверские убийства? Может, вы считаете, профессор, что это тоже результат травмы?
Не скрывая своих чувств, Светлов сверлил Ольховского ненавидящим взглядом. Затем словно опомнившись, он как-то растерянно улыбнулся и принялся потирать руки, словно банкир, провернувший выгодную сделку. Его ничуть не тронули обвинения Ольховского.
«Да, если бы вокруг были одни гуманисты, наука вообще бы не двигалась вперед! И пусть приходится во имя науки приносить в жертву чью-то не очень нужную жизнь, разве этот поступок не считается правильным? Кого может волновать судьба пожилого человека, который, так или иначе, обречен, когда стоит вопрос о грандиозном прорыве в области медицины?»
Теперь на лице Светлова отразилось плохо скрываемое любопытство, все-таки он был настоящим ученым-фанатиком.
-Расскажите мне, детектив, о Савельевой и ее поведении все, что вам известно.
Ольховский почувствовал, что ему становится душно и противно, в этом прохладном и, как казалось раньше, уютном кабинете. Он встал и раздраженно произнес:
-Я не знаю, профессор, что вы сделали с этой несчастной женщиной, но когда-то вам придется ответить за свой поступок! Скрывая от меня одному лишь вам известные данные, вы препятствуете следствию. Если в этом городе погибнет еще какая-нибудь девушка, это будет на вашей совести, профессор.
Ольховский вышел из кабинета и довольно сильно хлопнул дверью. На лице сидящего за столом секретаря отразилось недоумение, но через несколько мгновений мужчина лишь пожал плечами и углубился в изучение лежащих перед ним документов.
страницы романа:
1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10
