Глава 18
Возле своей машины Сергей заметил поджидающего его молодого человека. Тот был явно чем-то взволнован и все время озирался по сторонам. Щуплый невысокого роста он был одет в висящий на нем спортивный костюм темно-синего цвета и, как минимум на два размера больше ноги, белые кроссовки. Больше со спортом юношу ничего не связывало. Одурманенный взгляд, расширенные зрачки и слегка заторможенные движения выдавали в нем наркомана. Перед Ольховским стоял начинающий поэт – Виктор Кудинов.
-Вы меня искали, детектив? Я - Виктор, и я сам вас нашел.
Молодой человек говорил медленно, словно выдавливая из себя каждое слово.
- Я знаю, что вы Виктор,- Ольховский смотрел на своего собеседника сверху вниз. – И ищу вас ни я один. Костюм вам следует переодеть. Он вам крайне велик и больше привлекает внимание, чем отвлекает его.
Неизвестный поэт лишь шмыгнул носом да переступил с ноги на ногу. Все это было проделано как при замедленном повторе.
-Да я понимаю, это пацаны посоветовали переодеться.
-Сергей распахнул дверцу машины перед своим новым знакомым.
-Присаживайтесь. В ногах правды нет.
Молодой человек попятился назад, и лицо его сделалось бледным от испуга.
-Я в полицию не поеду. Вы, разве не понимаете, что я не убивал Ирину? Я же пришел к вам за помощью.
Он весь как-то сник и сделался еще меньше. Сергей не смог удержаться от улыбки.
-Послушай, Виктор, я не собираюсь тебя сдавать, кстати давай перейдем на «ты». Верю, что ты не убивал и искренне хочу тебе помочь. Но для этого ты должен рассказать все, что тебе известно. Разговаривать со мной стоя, тебе будет крайне неудобно, так как придется все время задирать голову. Вот я и предлагаю тебе присесть. Стекла в машине тонированные, тебе же светится сейчас не к чему?
Виктор задумался. По его лицу было видно, что мыслительный процесс дается ему с большим трудом. «Зубы заговаривает хитрая лиса. Посадит в машину и - в уголовку. Ему премия в карман, медаль на грудь, мне – кайло в руки и на лесосеку. С другой стороны погоны он не носит, лицо у него открытое и молва о нем идет не плохая. Может и сумеет чем-то помочь, рассчитывать –то больше не на кого?»
-Ладно, - нехотя согласился Виктор. – Пожалуй, я присяду.
-Вот и отлично. Только просьба у меня к тебе говорить коротко внятно и по существу. Лишнего времени у меня нет. А чтобы беседа наша прошла плодотворно, я иногда буду задавать тебе наводящие вопросы.
Они неторопливо проехали несколько улиц и остановились в одном из дворов. Детектив понимал, что Кудинову нужно время, чтобы успокоиться. Поэт как-то неуверенно сидел на краешке сиденья, и все время держался за ручку дверцы, словно готовясь выпрыгнуть на ходу.
Настроив приемник на легкую музыку, Ольховский непринужденно обратился к молодому человеку:
-Ты любил Ирину?
Виктор вздрогнул, лицо его немного ожило и глаза просветлели. В них, если такое выражение здесь было уместно, затеплилась жизнь
-Она была единственным человеком, который хоть как-то мог меня понять. Знаю, что понять меня нелегко, потому что я человек сложный.
Виктор тяжело вздохнул, и глаза его увлажнились.
-Да, я Ирочку любил, и сейчас мне ее ужасно не хватает. Я хочу, чтобы ты нашел убийцу. О тебе говорят, что ты ищейка классная. Ты обязательно должен его найти!
Сергей легко отстранил руку, которой Виктор принялся было трясти его за плечо.
-Успокойся , Виктор, я доведу это дело до конца.
-Извини, я немного раскис.
-Почему вы с Ирой часто ссорились.
Кудинов замолчал и с удивлением посмотрел на Ольховского.
- А разве это как-то относится к делу? Ты, что меня подозреваешь?
Ольховский в ответ лишь покачал головой, и это было красноречивей любых слов. Виктор быстро успокоился.
-Ссорились мы по пустякам. Это я только теперь понял, а раньше я был идиот. Мне сейчас даже трудно вспомнить из-за чего.
На какое-то время молодой человек замолчал, погрузившись в свои воспоминания. Прошло несколько минут прежде, чем он заговорил снова.
-Случалось, что я находил ее юбку вызывающе короткой. Но ведь она была молода и у нее были очень красивые ноги. Как-то она пыталась заставить меня побриться, говорила, что щетина у меня растет крайне не равномерно, а она толком вообще не растет.
Сергей с трудом удержал улыбку. Как таковых причин для ссор не было абсолютно.
-Были разногласия и по поводу моего творчества. Иногда я впадаю в депрессию, иногда у меня наступает творческий кризис. Я же говорю, что со мной нелегко. Панциря защитного у меня нет, нервы мои оголены. Наверно мы ссорились из-за того, что сильно любили друг друга. Теперь все по – другому, я все чаще и чаще начинаю испытывать какой-то непонятный страх. То мне кажется, что за мною следят, то у меня возникает ощущение, что кто-то навязывает мне свои мысли.
-Как давно ты подсел на наркотики?
Кудинов очнулся от собственных мыслей и посмотрел на Ольховского безразличным взглядом. Разговор о своем недуге был ему не по душе.
-Я уже и не смогу назвать точной даты рождения еще одного наркомана на нашей грешной земле. Да и неважно это. Гораздо важнее насколько можно верить моим словам.
Виктор провел ладонью по лицу, словно стараясь избавиться от какого-то наваждения. Затем он заговорил очень быстро, чем привел в изумление своего собеседника.
- Наркотик для меня очень важен. Он помогает понять мне то, чего я в обычном состоянии понять не в силах. Кроме того, он помогает раскрываться моему творческому потенциалу.
- А тебе не кажется, Виктор, что это просто набор красивых и ничего незначащих слов?
- Хорошо, мы не будем спорить и останемся каждый при своем мнении.
На несколько минут они оба замолчали, будучи погруженными в свои невеселые мысли. Виктор Кудинов первым нарушил это тягостное молчание.
- В последний вечер, когда я видел Ирину, мы ссорились несколько раз. У меня было ужасное состояние, и любая мелочь выводила меня из себя. Наверно и ей передавалась моя нервозность, потому что она заводилась с полуоборота.
Ира хотела мне что-то рассказать, говорила о том, что она о чем-то догадывается. Но я тогда был слишком занят собой и своими переживаниями. Иногда она порывалась с кем-то поговорить и во всем разобраться, но я сдерживал ее. Мне, казалось, что таким образом она старается просто привлечь мое внимание. Кончилось тем, что она ушла. А я, находясь в плену собственной гордости или глупости, даже не попробовал ее остановить. Но меня хватило ненадолго, и через минуту я выбежал следом за ней. Я опоздал совсем немного и никогда не смогу себе этого простить. Она уехала на какой-то машине. У меня создалось впечатление, что ее кто-то поджидал.
Ольховский заметно оживился, ему показалось, что он нащупывает нить, ведущую к заветной цели.
- Как выглядела эта машина? Может быть, ты запомнил ее номер?
Виктор задумался и наморщил лоб. Несколько слов он произнес почти шепотом, но по выражению губ было ясно, что они в большинстве своем относятся к нецензурным.
-Это была шикарная иномарка темного цвета. А номер… Номер я не помню. Хотя постой… Машина прямо блестела, а номер был заляпан грязью. Я еще тогда подумал, что это как-то странно. Как ты думаешь, к чему бы это?
Ответ детектива был крайне резким. Он прозвучал почти как приговор.
- Это к тому, чтобы можно было скрыть следы преступления. Нужно видеть, что происходит вокруг, а не только копаться в собственных переживаниях.
Виктор виновато опустил голову. Теперь он напоминал провинившегося ребенка. Сергей попытался выяснить еще что-нибудь.
- Ты кого-нибудь еще видел в это время на улице?
-Нет, было довольно поздно.
-Что произошло потом?
-Помню, я ужасно рассердился.
-Хорошо, а дальше?
-А дальше уже ничего не помню.
-Ну, здорово. Водителя машины ты рассмотрел.
-Нет.
-А ты подумай хорошенько. От этого много чего зависит. Тебе же это нужно не меньше, чем мне.
-Да как бы я его рассмотрел, если стекла на той машине были тонированные. Там и днем ничего не разглядишь. – На лице Кудинова отразилась досада. – Я наверно напрасно пришел. Мне хотелось хоть чем-то помочь…
Детектив обнадеживающе посмотрел на своего собеседника и даже похлопал его по плечу.
-Не напрасно, Витя, не напрасно. Очень правильно сделал, что пришел.
Кудинов заметно приободрился, и на лице его мелькнуло некоторое подобие улыбки. Ольховский огляделся по сторонам. Город потихоньку просыпался. Улица еще была пустынна, но вдалеке виднелась фигурка старушки с молочным бидоном в руке, да бежал легкой трусцой в сторону стадиона какой-то физкультурник. Если кто-то неведомый в этот момент за ними следил, то он по крайней мере оставался незамеченным.
- Хорошо, Виктор. У меня к тебе вопросов больше нет.- Подвел итог Ольховский, включая зажигание. – Тебя куда-нибудь подбросить?
-Не надо. Я пройдусь пешком и постараюсь привести свои мысли в порядок.
-Хорошо. Только в полицию зайди сам. Не жди, когда тебя потащат на аркане. У них против тебя ничего нет. Так что ничего тебе не угрожает.
Виктор вышел из машины. Перед тем как захлопнуть дверцу он наклонился и взволнованно произнес:
- Только ты найди его, слышишь? Обязательно найди!
-Найду, - ответил детектив и сам удивился тому, с какой уверенностью он это произнес.
Ольховский заскочил домой. Там он принял душ, смывая с себя остатки сна и неприятных мыслей, побрился, переоделся, выпил чашечку кофе и поспешил в офис.
Когда он распахнул дверь детективного агентства, Елисеев и Волкова переглянулись и облегченно вздохнули.
-Ну, наконец-то, улыбнулась Наташа. – А мы уже думали, что с тобой опять что-то случилось.
Сергей поздоровался и прошел к своему столу.
-Не может же со мной каждый раз что-то случаться?
-А опоздал почему?- спросила девушка таким тоном, словно перед ней находился нетрезвый загулявший муж.
-Я, между прочим, в отличие от некоторых уже с утра работаю,- ответил Ольховский несколько раздраженно.
-Неужели? И что ты наработал?
Ольховский почему-то покраснел и произнес уже примирительным тоном:
-Я провел беседу с Виктором Кудиновым.
-Ночью? – брови Волковой как чайки взметнулись ввысь.
Елисеев стоял лицом к окну и делал вид, что не обращает внимание на происходящее в офисе. Но потому как беззвучно тряслись его плечи, Ольховский понял, что удержаться от смеха ему удается с большим трудом. Возникла неловкая пауза, которую нечем было заполнить. В конце концов, Толик взял себя в руки и обратился к своему коллеге:
- Ты помнишь, я рассказывал о клиентке, у которой все пропадало?
-Это, начиная мужем и заканчивая любовником с собачкой? – оживился Сергей, радуясь перемене темы разговора.
-Точно! - повеселел Толик.
-Ты до обеда со своим рассказом управишься? – обратилась к нему рассерженная Наташа. – Хотя времени свободного у нас вагон. Так что изрекай, отрок, все, что на сердце у тебя.
И Толик приступил к рассказу.
- Ну, собачку и мужа я нашел довольно быстро. Его я вытащил из постели длинноногой и пышногрудой девицы, а собачку потрепанную и изрядно подурневшую подобрал в нескольких кварталах от дома.
- И что? Они пообещали тебе, что ничего подобного с ними больше не повториться? – попыталась съязвить Наташа.
Поглощенный своим рассказом Елисеев даже внимания не обратил на ее тон.
- Насчет мужа ничего определенного сказать не могу. Он, как говориться, на данный момент «лыка не вязал». А вот в глазах собачки я прочитал неподдельное раскаяние.
- А с чего ты взял, что собачка подурнела? – не унималась Наташа. – Вы что встречались с ней раньше?
- Нет, я не имел такой чести. Просто на фотографии она выглядела более респектабельно.
Наташа выразительно посмотрела на Сергея, но тот сделала вид, что не замечает ее. Толика уже невозможно было остановить.
-А вот чтобы отыскать любовника, мне пришлось изрядно попотеть.
Слово «попотеть» вернуло Ольховского к действительности. Он посмотрел на своих коллег и вкрадчиво поинтересовался:
- А почему это у нас так душно?
- Сплит сломался еще вчера, - равнодушным тоном произнесла Наташа.
-И что?
- Я звонила в ремонтную службу дважды. Они обещали починить.
- «Обещали починить», - повторил Сергей. – Ты наверно им сказала: «Простите, пожалуйста, будьте любезны». Ему удивительно точно удалось передать интонацию девушки. Толик Елисеев выразительно прокашлялся. «Нечего ей было меня подкалывать. Теперь будет знать». Но Наташа одарила его испепеляющим взглядом и он быстро успокоился.
Ольховский уже набирал по телефону ремонтную службу.
-Какого черта?!– прокричал детектив в трубку вместо приветствия. – Я спрашиваю вас, какого черта мы уже второй день задыхаемся от жары? А ремонтника все нет и нет!
На другом конце провода попытались оправдаться, но это звучало не убедительно.
-Это меня не интересует! – кричал Ольховский. – Это ваши проблемы, - добавил он после небольшой паузы.
На другом конце провода что-то объясняли, а Ольховский краснел все больше и больше. Наташа уже всерьез обеспокоилась его состоянием.
- Так вы даже адреса не знаете! – закричал Сергей еще громче прежнего. - Сейчас вы его надолго запомните! А что? Уже нашли? Ну, считайте, что вам ужасно повезло!
Крик продолжался еще несколько минут. И вдруг наступила режущая уши тишина. Ольховский положил трубку и выдохнул.
-Ну, что? – робко поинтересовалась Наташа.
- Уже выехали. Через десять минут будут здесь. Так на чем ты там остановился? – Обратился Сергей к Анатолию.
Тот, позабыв обо всем, лишь развел руками.
-Ты, кажется, говорил о том, что тебе пришлось попотеть в поисках любовника твоей крали?
- Ну, во-первых, она не моя, - начал Елисеев. – А во-вторых, слушайте дальше.
Толик налил стакан воды и залпом осушил его. Потом посмотрел на окружающих и повторил процедуру заново.
-Сегодня действительно очень жарко. Молодец, Серега, что наорал ни них.
-Какой дешевый лиз, - вставила Наташа.
-Самому противно, - согласился Толик и продолжил свой рассказ.- Оказывается, этот кадр работает барменом в небезызвестном баре «Под тополем». Он видел, как поссорились Виктор с Ириной. Как выбегала из бара девушка, а следом за ней юноша. Молодой человек быстро вернулся, расположился за барной стойкой и почти всю ночь изливал бармену душу. При этом он читал стихи собственного сочинения и налегал на спиртное.
Кончилось все тем, что Виктор отрубился. Бармен отнесся к нему с пониманием, отвел в подсобку, уложил на диван и запер дверь до утра, чтобы поэта не беспокоили. Когда бармен каким-то образом узнал, что Виктор попал под подозрение в убийстве, он сильно удивился и рассказал обо всем своей любовнице. Та предложила ему все рассказать следователю, но мужчина с туманным прошлым от этого отказался. Хорошо, что об этом узнал я!
-Да ты вообще у нас герой, - не удержалась Наташа. – А Виктор к убийству не причастен, как я и думала.
-Ты думала, - повторил Толик, делая ударение на последнем слове. – Скажите, пожалуйста…
-Ладно, хватит вам, - успокоил коллег Ольховский. – Ты, Наташа, выясни, кому в городе принадлежат темные иномарки с тонированными стеклами. А у тебя, Толик, как дела? Уже обходишь кафе и рестораны?
- Да, но похвастаться пока нечем. Двигаюсь со стороны автовокзала к центру города. Стараюсь ничего не пропускать. Девушку по фото пока никто не опознал.
- Хорошо, так и продолжай, - Сергей хотел сказать еще что-то, но в это время дверь офиса раскрылась и на пороге появилась журналистка Катя Гребенюк. Сергей отметил про себя, что девушка выглядит на все сто. О чем подумал Толик Елисеев, история умалчивает. В этот светлый летний день она была олицетворением нежности и чувственности. Минимум косметики и максимум обаяния. Светлые волосы были перехвачены белоснежной лентой. Весь ее гардероб состоял из узкой мини-юбки и коротенького облегающего жакетика с простенькой вышивкой. Босоножки на высоком каблуке подчеркивали стройность длинных ног.
Несколько секунд журналистка позволила любоваться собой. Затем она вошла в офис с грацией дикой кошки. Тонкий запах элитных духов постепенно наполнил небольшую комнату.
- Добрый день, - улыбнулась Катя.
-Здрасьте, - невнятно ответил Толик один за всех. Сергей просто широко улыбнулся, а Наташа еще больше нахмурилась. «Можно подумать, что эти мужланы бабы живой не видели! У Сергея челюсть до пола отвисла, а про Толика я вообще молчу».
Наташа с грохотом задвинула ящик своего стола. Катя улыбнулась еще более обворожительно – и мужики обалдели окончательно. «Может предложить им тарелочки для пускания слюней», - злилась Волкова.
Толик Елисеев начал лихорадочно строить радужные планы в отношении журналистки, которым, к сожалению, никогда не суждено было сбыться.
-Мне надо посекретничать с тобой, Сережа, - томным голосом произнесла Катя и в следующую секунду увлекла детектива за собой.
-Рот закрой, а то ворона залетит, - бросила Волкова Елисееву.
-Что? – рассеянно отозвался тот.
Они вышли на улицу. Катя закрылась от слепящего солнца рукой и поинтересовалась, не скрывая ироничной усмешки:
-А кто эта рассвирепевшая мышка? Она что имеет на тебя виды?
Сергей ответил довольно сухо:
-Эта как ты изволила выразиться «рассвирепевшая мышка» - очень чуткий и отзывчивый человек, добросовестный и исполнительный работник. А зовут ее Наташа Волкова.
-Ну, вот уже и обиделся, - Катя обвила руками шею Сергея. – Я же просто пошутила. Заметь, я и слова не сказала про твой уход по-английски.
-Если надо, я могу объясниться…
-Не надо. Лучше представь меня Лидии Яковлевне.
Детектив мягко освободился из объятий девушки, и по лицу его пробежала тень.
-Я не знаю, Катя. Это как-то неловко. Люди в таком положении нелегко идут на контакт. – он немного помолчал, вздохнул и добавил, - я и сам с ней едва знаком.
В глазах девушки появилась обида. Она капризно надула губки и отвернулась. Сергей почувствовал укол совести. «Да что это я на самом деле? Не звезду же с неба она просит достать». Он нежно обнял девушку за плечи и поцеловал. Катя лукаво посмотрела на него и заговорила очень быстро и убедительно:
- Все ты, Сережа, преувеличиваешь. Две интересные женщины всегда найдут, о чем поболтать. Вот увидишь – она будет очень рада. В ее теперешнем положении знакомство с новым человеком может превратиться в настоящий праздник.
Сергей не стал противиться уж больно девушка была хороша и убедительна.
-Ладно, считай, что ты меня уговорила. – он огляделся по сторонам. – Ты на машине?
-Нет. Я на своих двоих. Это ужасный проступок?
Ну, что ты, даже боги иногда спускались с небес на землю своим ходом.
Ольховский вернулся в офис и сообщил коллегам, что до вечера покидает их. Толик улыбнулся и пожелал ему удачи, Наташа обиженно промолчала. Сергей пожал плечами и вышел на улицу. Он проводил Катю к своему видавшему виды авто и распахнул перед девушкой дверцу с галантностью хорошо вышколенного слуги.
-Прошу Вас.
Катя торжественно прошествовала мимо него и опустилась на сиденье, словно королева на трон. Ольховский захлопнул дверцу, обежал вокруг машины и примостился рядом.
- Она, я имею ввиду машину, твоя ровесница?
-Ну, что ты милая, неужели я так плохо сохранился. Конечно я моложе.
Молодые люди расхохотались. Любовно перебранный собственными руками хозяина двигатель заработал легко и бесшумно.
-О! – воскликнула девушка. – Она еще и ездит!
Машина рванула с места так, что пассажирку вдавило в сиденье.
-Здорово! – воскликнула девушка. – Ты, Сережа, не перестаешь меня удивлять.
-А я здорово по тебе соскучился, - заявил Ольховский. – кажется с момента нашей последней встречи прошла целая вечность. Я уже о тебе думаю больше, чем о работе.
-Влюбленные женщины до одури глупы, - назидательно произнесла Катя. – Но до чего глупы влюбленные мужчины…
В это утро они много смеялись, и даже не заметили, как за окном сменился пейзаж. Вместо стереотипных многоэтажек, росших последнее время в Огранске, как грибы после дождя, появились частные домовладения. Здесь каждое строение подобно человеку имело собственное лицо. Пропали сутолока и нервозность присущие центру города. Воздух стал чище, небо голубее, а солнце ярче.
-А теперь расскажи мне, Сережа, о Лидии Яковлевне, - попросила Катя.
-Да чего же тут рассказывать, если скоро ты ее сама увидишь. Это весьма образованная и интеллигентная женщина. Несмотря на сковавший ее недуг, она сохранила интерес к жизни и чувство юмора. Эта женщина очень привязана к своей дочери и, как всякая мать хочет, чтобы та была счастлива.
На светофоре они остановились, и Катя опустила окно.
-Извини, кондиционера в машине нет, - сказал Сергей.
-Перестань извиняться. Это тебе не идет,- ответила девушка, погруженная в собственные мысли.
-Ты не знаешь, чем можно объяснить появившийся дар видения у этой женщины?
-Точно не знаю, но предполагаю, что это как-то связано с ее пребыванием в клинике.
Катя Гребенюк изменилась в лице, и Ольховский подумал, что ее осенила какая-то догадка.
-А к смерти профессора Светлова это имеет какое-то отношение?
-Уверен, что да.
Журналистка откинулась на спинку сиденья и погрузилась в собственные мысли, так что остаток пути они преодолели в полном молчании.
страницы романа:
1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10
